Шэрн отвел взгляд, посерьезнев, словно Лисуха случайно затронула личную тему.
- Магия... больная тема для меня. У меня высохшие каналы, - вида непонимание на лице орчанки, поморщился, - да. Орки же колдуют иначе. Понимаешь.... вот смотри, если маг сочетается браком с не-магом, гены магов доминируют и ребенок должен иметь резерв не больше половины отцовского. Если маг с магом - ребенок будет иметь резерв, равный произведению резервов родителей, деленному напополам. Это в теории. И практика почти всегда подтверждает эту самую теорию. Но случаются исключения, - принц сделал паузу, с трудом подбирая слова. - Иногда у двух особенно сильных магов - шанс один на миллион - может родиться ребенок с поврежденным источником магии. Это аномалия, мутация и болезнь, возникающая по неизвестной причине. Этот источник как бы... вот смотри, - с трудом напрягся. В воздухе появился небольшой светлячок. - Будем считать это - нормальным резервом. А резерв больного выглядит так, - большая часть светлячка покрылась уродливой, словно бы нарост на гнойной ране, коркой, почему-то напоминающей о раковой опухоли. - И.. если эта гадость, - Шэрн кивнул на "опухоль", - соприкоснется с резервом, ребенок умрет.  Именно поэтому таким детям ставят ограничители, снижающий уровень где-то на треть от вот этого, - указал на границу корки. - Шэрн убрал светлячок, с видимым облегчением откинулся на спинку. Чувствовалось, что это колдовство окончательно вымотало его, но показывать вида он не желает. - Именно поэтому, несмотря на то, что по бумагам у меня очень маленький резерв, на деле - он просто мизерный. Никакой, - Шэрн горьковато-криво усмехнулся, - я - почти ничтожество. Сквиб среди магов!
Дракон резко провел рукой по векам, сделав паузу. Лисуха мимолетно удивилась - оказывается, взбалмошный принц был вполне способен спокойно и логично рассказывать, даже довольно интересно и образно. Оратор, однако.
- Сам не знаю, с чего я это рассказываю... Считай благодарностью за спасение, - произнес он, разрывая молчание, - и... я могу попросить? Не сообщай остальным, что я вполне могу быть адекватен. Всем нам будет лучше, если меня будет недооценивать: и наша компания, и наши враги, - Шэрн криво улыбнулся. Потом лицо его стало веселым, но глаза оставались горькими.
- В отношении плаванья... думаю, это не лучшая идея, - вдруг смутился он. На самом деле, Шэрн боялся воды, но признать это перед девушкой? Ну уж нет!

- Не в данном случае, - покачал головой. - От этого нет лекарства, к тому же, просто не успею. Я не доживу до пятидесяти. Эта штука растет, с каждым годов - все быстрее, а резерв - уменьшается. Когда она заполнит все... - он не стал заканчивать, криво ухмыляясь. - Впрочем, я этого не боюсь. Я готов к этому с шестнадцати - и точно знаю, что предпочту умереть на дуэли, а не медленно угасать. Как там? "Жить красиво - умереть молодым"? Вполне мой девиз. Не зря же меня Алым насмешником прозвали, - улыбка стала шальной. Задумчиво нахмурился, - интересно, чего это вдруг меня так на откровенность повело? Странно... заклятье отца, что ли, так действует? Хотя, оно вроде, спало... Еще и брошку куда-то потерял, - потеребил лацкан, - единственная память о маме...

- Искали, - кратко отозвался он. - Видит Богиня, я, отец и дядя искали, где только могли. Результат один - шансов нет. Впрочем, не будем об этом, - поморщился, явно желая сменить тему и коря себя за нежданную откровенность: Шэрн ненавидел показывать слабость и, более того, говорить о своей болезни. - У тебя? И как же она там оказалось? - сдержанно вздернул бровь. Взгляд его заметно потемнел.

Шэрн замолчал. Лицо его приобрело весьма странное выражение, словно бы смягчившись. Он осторожно, задумчиво перебирал пряди рассыпавшихся волос орчанки.
- На самом деле, - тихо прошептал он, - ты меня спасла. Спасла еще в тот момент, когда забрала брошь, жить осколком личности - отвратно. Но брыха три я тебе это скажу....
Потом осторожно, стараясь не разбудить девушку, поднял её руку. Сложная вязь. Сразу не снять... но, если поработать... он не был гениальным или хотя бы хорошим инженером. Но сделать что-то постарается.
Шэрн прищурился, запоминая рисунок. Посмотрим - пара бессонных ночей и отмычка будет готова.
Потом, более не обращая внимания на качку, прислонился к стене и скоро задремал. На краю сознания мелькнула мысль: "интересно, что подумают завтра остальные, когда найдут и так?" Шторм медленно сходил на нет.

Шэрн проснулся, сам не зная, от чего. Резко и быстро. Потом сморгнул. За время сна он неосознанно обнимал орчанку, а вторая рука была в её волосах. Рубашки не было, а ремень брюк - расстегнут: видимо, когда Лисуха вытаскивала его из воды, пыталась избавиться от металла. Крайне двусмысленная картина.
Из коридора доносился хохот, но Шэрн искренне понадеялся, что никто их не видел... нет, его часто заставали с девушками и в более... откровенных позах, но в данном случае-то ничего не было!